Ольга Ружникова. Изгнанники Эвитана.

Глава пятая.
Эвитан, Тенмар, поместье Кридель.

Уже на подъездах к поместью возникла заминка. Это на дорогах можно представляться Сержем Криделем. А кем в его родном доме?
– Будешь моим кузеном Констансом. Он точно ни разу не был в гостях у дяди Ива. Ему, правда, двадцать два, но слуги могут этого и не знать...
– Или он может выглядеть моложе своих лет... – сквозь зубы пробормотала Ирия.
Час от часу не легче! Слуги не знают – зато наверняка знает сам дядя. Причем, скорее всего, и в лицо – тоже. Ладно, авось не выдаст!
Вообще-то, если уж на то пошло – предать Ирию может и сама Ирэн. Она теперь практически в безопасности, зато ее «двойник» по-прежнему вне закона за чужое убийство. "Дядя Ив, она хотела меня утопить, чтобы получить потом мое имя!.."
При всей застенчивости и внешней доброте Ирэн, Ирия знакома с ней чуть больше трех недель. Если уж родственникам, которых знаешь почти шестнадцать лет, верить нельзя, то вряд ли можно – чужим людям.
Ну что ж, сейчас и проверим – совсем Ирия Таррент дура, что притащилась сюда, или всё-таки нет?
Обрамленная золотыми деревьями дорожка – от ворот к уютно-старомодной усадьбе – всего-то ярдов пятьдесят-шестьдесят. А кажется длиннее всего пути из Лиара в Тенмар. Сотня с чем-то шагов от гремящего замка камеры Ауэнта до кованых ворот с древним львиным гербом тоже далась тяжелее многодневной тряски в карете с глухими черными окнами…
– Господин Констанс... – дворецкий оказался не молод, но и не дряхл, старомоден и явно восхищен. Сопровождая их к хозяину дома, стареющий слуга не мог побороть волнение. – Я столько слышал о вас! Ваши стихи - великолепны!
Нет! Он еще и поэт! Ирия бросила вопросительный взгляд на невозмутимо шагающую рядом спутницу, но у той в глазах – лишь промелькнувшее на миг недоумение.
Очаровательно! Ирэн не знала о своем кузене ничего, кроме имени.
Впрочем, началу творческого дебюта Ирии помешали малые размеры баронской усадьбы и, соответственно - невеликое расстояние от крыльца до кабинета хозяина...
Кресла, стол и бюро в стиле каких-нибудь монархов, живших лет триста назад. Стены цвета темного каштана, несколько старинных шпалер с выцветшими охотничьими сценами. Уютно потрескивают дрова в камине. Идеальное окружение для сидящего в кресле у стола немолодого дворянина в старомодном костюме.
На Ирию даже на миг повеяло домом - каким тот был два года назад. Всего два года...
На губах девушки уже вертелась тщательно отрепетированная легенда. И идущая за графиней Таррент след в след Ирэн Вегрэ подтвердит всё до последнего слова. Должна подтвердить...
Ив Кридель встал навстречу гостям, уже вскинул руку в приветственном жесте... И дядины глаза удивленно распахнулись - словно он увидел Призрак Дочери Лорда! И узнал его…
Дядя всё понял! Как теперь уложить невероятную правду в приемлемые рамки? Реже всего верят именно правде… Она в таких случаях звучит всего невероятней.
– О, Творец милосердный! – воскликнул Ив Кридель. – Не может быть! Мальчик мой! Леон!..
Ирия мужественно удержалась на ногах. То, что она собиралась дяде рассказать, и всё, что они так тщательно репетировали с Ирэн, теперь нужно отбросить. Оно не понадобится.
– Здравствуйте, дядя Ив, – стараясь говорить как можно более низким голосом, отвесила родственный полупоклон Ирия, незаметно сжав руку сообщницы. Племянница всё расскажет дяде потом. Возможно. Или нет... Леон вряд ли когда-нибудь появится здесь. Пусть за подленьким братцем числится хоть один благородный поступок. Спасение прекрасной девы из мрачного, холодного монастыря.
– Дядя Ив, я вынужден довериться вашей чести. – И нагло вру при этом! «Дядя» – тоже довольно странное обращение к человеку, увиденному впервые в жизни, но лучше лишний раз напомнить о родственных узах. Раз уж всё равно назвали «своим мальчиком».
– Что случилось, Леон?!
Встревожен? Испугался? Ирия – не Полина, чтобы так хорошо разбираться в людях.
– Мне больше некуда отвезти мою кузину, девицу Ирэн Вегрэ. Ее насильно отправил в монастырь ее дядя - герцог Ральф Тенмар. Если он узнает, что девица Вегрэ покинула монастырь, мне страшно даже представить, что с ней будет!
Достаточно правдоподобные речи для благородного, романтичного юноши? Для просто юноши – да, для Леона – нет, но дядя, к счастью, племянника не знает... Самое смешное, что почти всё сказанное – правда.
А запасных вариантов поведения - нет и не предвидится. Если дядя Ив откажет незваным гостям - Ирии придется просить его выпустить их из усадьбы живыми и невредимыми. До прихода солдат.
Просить… Или требовать.
А пока - бледный как мел дядя Ив с нескрываемым ужасом смотрит на стоящую за спиной "Леона" Ирэн. А они обе ждут - застыв каменными статуями.
Вот и всё. Конец, как ты печален… Логичный финал для некоей доверчивой дурочки.
– Этот старый мерзавец никак не угомонится! - со скрытой яростью произнес дядя Ив.
"Старый мерзавец"?! Нет, Ирия окончательно отупела за последние месяцы! До любого кретина бы дошло, почему лицо барона Криделя утратило нормальный оттенок при упоминании о девице, отправленной в монастырь герцогом Тенмаром.
Опровергнуть или нет? Подождем пока опровергать!
– Вы, наверное, устали с дороги? – вопросительно взглянул на гостей дядя Ив. – Разумеется, в моём доме вы можете чувствовать себя в полной безопасности. Леон, тебе незачем было называться чужим именем, но что сделано, то сделано. Даже лучше, если слуги не будут знать о посещении лордом Леоном Таррентом дома его дяди, и вообще – Тенмара. Моя жена гостит сейчас у кузины, а слуги тебя не знают.
Вот тебе и возможность сказать правду, Ирия. Потому что Леон Таррент неминуемо должен будет отбыть домой. Если хочешь, чтобы тебе здесь помогли – решайся. Возможность есть. И одновременно – нет.
Рисковать нельзя. Если Ив Кридель не поверит – Ирия подставит не только себя, но и Ирэн. Если он поверит и захочет помочь – подставлен будет уже сам дядя Ив. Нельзя впутывать хороших людей в чужую грязную игру, из которой они запросто могут не выйти живыми!
– Я распоряжусь насчет ужина. А потом, я думаю, юная дама захочет отдохнуть. А мы с тобой, Леон, еще побеседуем, если ты не возражаешь. Мне многое нужно тебе сказать и многое от тебя услышать, – дядя Ив повернулся к Ирэн и отвесил старомодный поклон. – Сударыня Ирэн, я прошу прощения за отсутствие моей супруги, но в доме достаточно слуг, чтобы позаботиться о вас. Я пришлю к вам горничную. Леон, тебе тоже покажут твою комнату.
Ирия про себя вздохнула с облегчением. Точнее, пока – с тенью облегчения. Дядюшка знает, что перед ним – не Констанс, значит, читать стихи не заставят – уже хорошо. Ужин – еще лучше. Плохо – это намечающийся разговор по душам. Ирия не была уверена, что легко выдержит беседу на тему: "Как мне жаль твоего отца!"
Любопытно, дошло ли сюда известие о ее собственной кончине? Гонцы скачут быстрее простых всадников...
Ладно, семи смертям не бывать. Выдержать придется. В крайнем случае, вежливо уйти от разговора: "Мне еще очень трудно об этом говорить!" И это опять же будет чистой правдой.

Как должен чувствовать себя тот, кто только что узнал: солнечная зеленая поляна, по которой он недавно прошел с веселыми песнями, на самом деле – коварная, зыбучая трясина? Наверное, примерно так, как Ирия - при известии, что Серж Кридель, под именем которого она пересекла полстраны, в Эвитане вне закона как государственный преступник. Везет ей на неблагополучные имена, это уж точно! Может быть, благоразумнее сразу под своим собственным разъезжать?
А ведь действительно – везет. Сколько раз схватить могли! А она бы и представилась. Дескать, по какому праву, я – благородный дворянин такой-то... Как будто высшие силы вдруг вспомнили об Ирии и решили вознаградить за заточение в монастыре.
Бокал терпкого вина согревает пальцы, отгоняя прошлые страхи. Те, о которых можно уже не беспокоиться. Зеленая солнечная трясина позади...
Это – хороший, уютный дом, здесь веет безопасностью. Ирэн здесь будет хорошо, о ней позаботятся. Найти бы такое же убежище для Эйды и Иден!
– У тебя, наверное, много вопросов ко мне, Леон? – дядя Ив выжидающе смотрит на "племянника". Он тоже пьет вино маленькими глотками. А так ли ты прямолинеен и прост, как кажешься, барон Кридель? Ладно, у настоящего Леона к тебе вопросов не нашлось бы, разве что – кому ты оставишь усадьбу, если Серж погибнет или так и останется вне закона. А вот у Ирии Таррент...
Исправить, что ли, репутацию Ирэн? Девушке ведь еще замуж идти в неопределенном будущем. За какого-нибудь "барона или баронского сына".
– Дядя, вы не совсем верно поняли мои слова об Ирэн Вегрэ. Ее родственник, герцог Тенмар не... – Что "не"?! Не покушался на ее честь? Тогда почему отправил в монастырь? Просто так? Дядя Ив дурного мнения о герцоге Тенмаре, но сам при этом не дурак. И герцога вряд ли таковым считает. – ... Ничего не добился от девицы Ирэн Вегрэ, – мужественно закончила завравшаяся авантюристка. Ирэн она предупредит, вряд ли та откажется еще слегка очернить имя столь "любящего" дяди. А к репутации этого мерзавца уже ничего не прибавить и не убавить!
– Я рад. – Действительно рад, или Ирия вообще не разбирается в людях. Хотя, может, и не разбирается… – Ты, наверное, хочешь знать, почему я не спас твою мать, Леон?
– Вы ее спасли, – возразила Ирия.
– Спас когда-то, но не стал спасать два года назад. Я не знаю, рассказал ли тебе всё как есть отец или пожалел тебя...
Отец, скорее, жалел себя... Еще два года назад Эдвард Таррент мог проникнуться жалостью даже к бездомному котенку, но проваленный мятеж сломал папу раз и навсегда.
– … но ты теперь взрослый, и ты – лорд своих земель. Я не имел достаточно связей, чтобы освободить из монастыря Карлотту. Но даже будь у меня такая возможность – я не стал бы спасать женщину, предавшую своего мужа и пытавшуюся откупиться от смерти собственными детьми...
Странный, хрустальный звон в ушах. Почему пальцы в вине, почему оно на ковре?..
– Прости, мой мальчик! Я не хотел, чтобы ты обманывал себя.
Интересно, Ирия хоть в чём-нибудь еще себя обманывает?!
«Вам ничего не грозит, кроме выгодного брака...»
Мама, мама, мама!.. Как же так?! Почему?! Как же ты…?!
– Мать сказала тогда моим сестрам, – услышала Ирия свой собственный голос. Очень спокойный голос. – Что их ждет только выгодный брак. А брак ждал лишь одну из них. Второй грозила казнь. Мама знала об этом.
– Леон, выжившая сестра вскоре последовала бы за погибшей. Ревинтер не оставляет шанса никому.
– Да. Я понимаю. Это политика.
– Это – мерзость и грязь, прах побери этот мир! – Дядя Ив грохнул бокалом о стену... Алое на каштановом почти не заметно… Зато ручей на ковре стал шире. Как будто темнеющая кровь…
Лиар, бегство по ставшему кошмаром родному дому, знакомый кабинет, догорающие свечи…
Лужицы крови… то есть вина. И слабо мерцающие в отблесках камина хрустальные осколки. Старинный мидантийский хрусталь не привык к такому обращению… Свечи, свечи, свечи... Когда же, наконец, за окном начнет светать?! За окном. На улице. Везде...
– Карлотте нужно было выиграть время, – дядя Ив взял себя в руки. Теперь и он смотрит, не отрываясь, на винные разливы на ковре. Не засыхают... Кровь сохнет быстрее. Кабинет папы тоже был в коричневых тонах. Оттенка горячего кемета, а не каштана - вот и вся разница... – И для этого она решила разменять фигуры "смертников".
– Нас, – Ирия подавила тяжелый вздох, и в груди стало нестерпимо больно. Нечем дышать. – Мама всегда была хорошим игроком... – В детстве Ирия никогда не могла у нее выиграть. А когда подросла – проиграла сначала Ревинтеру, потом – Полине...
– Даже в юности Карлотте не было равных. Лучше играл только Ральф Тенмар. – Дядя Ив по-прежнему не отводит взгляда от озерца на ковре – точнее, уже болотца. Скоро засохнет, следов не останется…
Может быть, Карлотта Гарвиак любила своего первого ребенка. Прежде чем окончательно решила, что привязанность – это слабость. «И не смей меня жалеть!..»
– Твой отец, Леон, не стал ее спасать из монастыря, и я не могу его за это судить.
Ирия тоже уже не могла. Вот только вместо кобры лорд Таррент притащил в свой дом другую змею - подколодную. Ужалившую его насмерть.
И больше нет бокала, чтобы разбить об пол! Или раздавить в руках...
– Прости, Леон, но монастырь – единственное приемлемое место для твоих матери и сестры.

Что?! Что он сказал? Что он такое говорит?!
– Какую из моих сестер вы имеете в виду? – Это ее голос звучит так холодно? И ни капли не дрожит от боли? – Эйду или Ирию?
– Мальчик мой, за кого ты меня принимаешь? Естественно, ты не должен позволять, чтобы Эйда попала в какой-нибудь приют для несчастных молельщиц. Девочка ни в чём не виновата!
Да, дядя Ив – порядочный человек. Невинные не должны страдать. Только преступники. Или те, кто не сумели доказать, что таковыми не являются...
– Я вас понял. Вы говорили об Ирии.
А еще она понимает, что всё еще числится здесь в живых...
– Прости, мой мальчик, что напоминаю тебе об этом. – Дядя Ив, протянув руку, крепко сжал запястье племянника. – Но убийца твоего отца не должна уйти от возмездия только потому, что она – твоя сестра.
Убийца и не уйдет. Только потому, что он – ее брат...
И как обрадовался бы настоящий Леон - услышь он сейчас дядю Ива!
– Я должен сказать вам правду. – Ирия твердо взглянула в дядины карие глаза. – Я не верю в виновность моей сестры. Я уверен, что Ирия не могла этого сделать!
– Леон, Леон. – Дядя Ив покачал наполовину седой головой. – Я много слышал о твоей сестре. Это ведь она едва не убила того негодяя, Ревинтера-младшего?
– Она...
Жаль, что только "едва"!
– Леон, я не хочу тебя пугать, но из всех детей Карлотты Ирия – больше всех похожа на нее. И на всё, на что способна Карлотта, может пойти и Ирия.
Молчи. Не шевелись. Это не тебя только что назвали потомственной убийцей и предательницей! Ты сейчас – Леон Таррент, а его никто не оскорблял.
– Потому что хотела убить подонка и негодяя?! – Всё-таки она почти кричит, так нельзя! Надо успокоиться. Сейчас же!.. – Если Ирия смогла дать в морду злейшему врагу и убийце, то, выходит, она способна и отца родного зарезать?!..
– Леон, ты, возможно, не всё знаешь. Когда твоих мать и сестер окружили в аббатстве, Ирия пыталась убить и себя, и Эйду!
– Это лучше, чем достаться солдатам!..
– Леон, поверь мне – человек, готовый пролить родственную кровь, сможет сделать это снова. А ваш отец... у Ирии были причины считать его врагом.
...Закатная Башня... Дочь, вставшая с кинжалом в руках против собственного отца! Застывший на пороге камердинер... Смогла бы она тогда?! Это сейчас легко говорить, что "ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах"!
...Бледнее мела лицо Эйды... Ветер той жестокой ранней весны рвется из распахнутого окна... И застыли в мертвой хватке пальцы. Теплая рукоять кинжала, и сталь у горла родной сестры... Смогла бы?!
...Два силуэта в отсветах факелов. Мрачный коридор древнего родового замка... Мужская тень со шпагой, женская – с кинжалом. «Разыграем жизнь сестренки, Леон?»
...Серая, насквозь промерзшая келья. И опять – два врага в дикой схватке за жизнь. Мать и дочь...
Дядя Ив прав. Из всей своей семьи Ирия Таррент не пыталась лишить жизни только Иден и Чарли. Но отца убила всё-таки не его средняя дочь!
– Ирия – не убийца. Я докажу, что моя сестра никого не убивала! Я найду убийцу!
– Если тебе это удастся, Леон, я первый пожму тебе руку. Как бы я хотел ошибаться насчет крови Карлотты!.. О чём я говорю – прости меня, мой мальчик! Ведь в тебе тоже течет эта кровь, а ты – чист и благороден.
Ошибочка, дядя Ив! Леон как раз - редкая гниль! А кровь у нас действительно дурная – здесь ты угадал. Но это еще не причина, чтобы всех нас душить с колыбели. Или записывать в потомственные убийцы!
– Я со своей стороны – помогу, чем смогу. У тебя теперь будет достаточно забот – больших и малых, Леон. Например, скоро придет время выдавать замуж Иден. Я бы сам вывел ее в свет, но я – отец государственного преступника и дезертира, – горько усмехнулся Ив Кридель. – А какой из Сержа преступник, просто дурачок! Если бы не этот Ревинтер-Николс!..
– Что?! При чём здесь эта мразь?! – Лучше думать о мести, чем о собственном втоптанном в грязь имени и папиной смерти! Тем более что Роджер Николс на всё способен! Такие даже в Бездне Льда и Пламени если и меняются – то лишь в худшую сторону! Ничего удивительного, что он подставил Сержа! Жаль лишь, что путь сводного брата вообще пересекся с грязной дорожкой ревинтеровской погани!
– При том, что "эту мразь" Всеслав приговорил к смерти за какое-то военное преступление, а Серж умудрился с ним подружиться и устроил ему побег!
– Серж?! – Голова вновь закружилась, мир в очередной раз превратился в сумасшедшую карусель. Нет, на сегодня для Ирии впечатлений хватит! – Как он мог?! Мой брат?! Подружился с этим... с этой скотиной?!
– Но, Леон, о том, что Николс – скотина, знают совсем немногие, – грустно усмехнулся дядя Ив. – Кое-кто в столице, некоторые – на севере, но Серж-то – не северянин. Я, конечно, знал от твоего отца, но Сержу не рассказывал. Думал: история не для шестнадцатилетнего парня – еще решит отомстить и сложит по дури голову. Один ведь он у меня! А сейчас думаю – лучше бы сказал, дурень старый!.. – голос дяди Ива сорвался.
Ирия вскинула голову, неожиданно услышав всхлипывания. Дядя Ив плачет! Горько и безнадежно - как это бывает с мужчинами, когда горе, наконец, прорывается сквозь сковавшие душу и сердце доспехи.
– Дядя Ив! – Слишком невыносимо чужое горе, смотреть на которое ты права не имеешь. А обещание мести может утешить! – Где Николс? Где его искать?
– В Квирине! В Квирине, где и Серж! Они дезертировали вместе.
Вот так раз. Ну да ничего – сынок пока в Квирине, зато папаша наверняка в Эвитане остался!
– Ревинтер – самый старший – надеюсь, не дезертировал?
– Нет, на своем посту. Министр финансов! – Дядя Ив уже справился с горем, покрасневшие глаза смотрят твердо. – И по-прежнему – один из Регентов.
Ну что ж, скоро Бертольд Ревинтер станет бывшим министром финансов и бывшим Регентом. Покойным.
– А Иден пока выдавать замуж рановато. Четырнадцать исполнится только в месяце Заката Весны, – через силу улыбнулась Ирия. – Сначала - Эйду и Ирию.
– Не хочу тебя разочаровывать, – вымученно улыбнулся дядя Ив, – но с этим у тебя будут трудности. Люди вообще жестоки! История бедняжки Эйды слишком известна, чтобы у девочки был хоть малейший шанс. А Ирия и того хуже – прославилась убийством отца.
– Я докажу, что она невиновна!
– Это спасет ее от монастыря. Но даже если сам король напишет вдруг указ о снятии всех подозрений с девицы Ирии Таррент, и сей документ единогласно подпишут все члены Регентского Совета, включая кардинала - шансы твоей сестры на замужество всё равно призрачны. Люди скажут: "Дыма без огня не бывает". Вслух поверят, а про себя...
Итак, с этой глупостью тоже покончено. Ирия Таррент никогда не сможет вернуть себе доброе имя! Дыма без огня не бывает...
– Ничего, Леон, ко времени замужества Иден страсти уже поутихнут. Репутация Ирии на ней не отразится. Ты ведь не собирался искать Иден женихов раньше, чем через три года? До семнадцати выдают только бесприданниц… Ты, похоже, устал, мой мальчик. Я позову слуг, они покажут тебе твою комнату. А заодно уберут эти осколки с ковра...